ЖАНРОВОЕ СВОЕОБРАЗИЕ. «Энеида» (Aeneis) была «книгой жизни» Вергилия. Она писалась в годы, когда в Риме наступила мирная жизнь, государство окрепло, а Октавиан Август находился в лучах славы. Именно в это время с особой настоятельностью в обществе ощущалась потребность в литературном произведении, которое бы масштабностью и совершенством соответствовало политическому и военному величию Рима. На долю Вергилия выпало то, что не удалось в полной мере римскому поэту Квинту Эннию (III в. до н.э.), автору поэмы «Анналы», а именно - создать римский эпос. Вергилий творил в иное время, когда римская литература достигла зрелости. Он обладал писательской волей и мастерством, без которых подобная задача осталась бы невыполнимой.
Замысел Вергилия - прославить Рим, римлян, Августа - требовал достойной художественной формы. Конечно, перед ним был непререкаемый образец - Гомер. Его присутствие постоянно ощутимо в «Энеиде»; мы будем к этой особенности поэмы не раз возвращаться. «Энеида», впрочем, была связана не только с гомеровскими поэмами, но и со всем комплексом легенд и мифов о разрушении Трои, о судьбах воевавших под Троей героев. Мифологический элемент иллюстрировал мысль о божественном происхождении Рима.
В «Энеиде» Вергилий обращался к легендарному прошлому Рима, к истокам национальной истории, к основанию великой державы. В поэме он освоил обширный научный и исторический материал. Его ученость, эрудиция ощутимы буквально в каждой строчке поэмы.
МИФОЛОГИЧЕСКАЯ ОСНОВА. Главным героем, родоначальником римлян, выступает в поэме Эней, один из участников Троянской войны. Сын Анхиза и самой Венеры, он был родственником троянского царя Приама: оба они вели свою родословную от Дардана, сына Зевса. Таким образом, Эней - божественного происхождения. Он прибыл под Трою через девять лет после начала войны, был соратником Гектора, вместе с ним нападал на ахейские корабли. Когда греки вошли в Трою, Эней храбро бился с врагами, чудом избежал гибели. Боги предначертали ему, что он станет основателем римской державы. Этот мотив присутствует и в народных преданиях об Энее, издавна бытовавших в Италии. Римские поэты Невий и Энний также упоминают Энея как основателя Рима и выходца из Трои. Кроме того, прародителем Рима считался италийский город Альба Лонга, основателем которого был Асканий, сын Энея, который получил имя Юл. Он основатель легендарного рода Юлиев, к которому принадлежал Юлий Цезарь, а также его родственник Октавиан Август. Принцепс не случайно с очевидным пристрастием и заботой относился к работе Вергилия над поэмой: он доверил лучшему поэту Италии создать художественную версию божественного происхождения своего рода.
Мифологические персонажи «сосуществуют» в поэме с реальными историческими лицами: во время посещения подземного мира Эней наблюдает тени многих деятелей римской истории. Герои зависят от воли богов. Последние, как и в гомеровских поэмах, нередко совещаются друг с другом, решают человеческие судьбы, вмешиваются в поступки людей. Немалую роль играют предсказания, вещие сны, призраки умерших и т.д.
«Энеида», написанная дактилическим гекзаметром, - историко-мифологическая героическая поэма. Вергилий берет на вооружение многие сюжетно-композиционные и стилевые приемы гомеровского эпоса. И одновременно в поэме ощутима рука оригинального мастера.
КОМПОЗИЦИЯ. Тема поэмы задана в ее первых «хрестоматийных» строках:
Битвы и мужа пою, кто в Италию первым из Трои - Роком влекомый беглец - к берегам приплыл Лавинийским.
«Энеида» раскрывает судьбу Энея, лежащую в основании римской истории. Поэма состоит из 12 книг, которые образуют две отчетливо выделяемые части. Книги 1-6-я - это странствия Энея от падения Трои до высадки в Италии. Эта часть напоминает «Одиссею», сам же Эней может быть сопоставлен с хитроумным и многострадальным Одиссеем. В 7-12-й книгах Эней в Италии, воюет с местными племенами: здесь преобладают батальные сцены. Эта часть напоминает «Илиаду», а герой уподобляется Ахиллесу.
Своеобразие «Энеиды» в том, что каждая книга поэмы выделяется как отдельное произведение, с завязкой и развязкой и внутренним сюжетом; в то же время она органично «монтируется» в общее целое. В отличие от гомеровских поэм, текущих наподобие плавного, насыщенного подробностями повествования, сюжет «Энеиды» строится как цепь ярких эпизодов, остродраматических сцен, за которыми ощущается точно выверенный литературный прием.
Странствия Энея (книги I-VI)
СЮЖЕТНЫЕ ПЕРИПЕТИИ ПЕРВОЙ ЧАСТИ. Книга первая, как и «Илиада», сразу вводит читателя в гущу событий: перед нами Эней, покинувший Трою, плывущий к северным берегам Италии. Но богиня Юнона, противница героя, повелевает Эолу, богу ветров, учинить бурю и «разметать» корабли «враждебногоей рода». «Повелитель бурь и туч дожденосных», Эол обрушивает неистовство стихий на флотилию Энея. С самой завязки поэмы Вергилий являет себя мастером изображения остродраматических сцен и ситуаций. В дальнейшем их будет в поэме немало.
Меж тем ураганом ревущая буря
Яростно рвет паруса и валы до звезд воздымает.
Сломаны весла; корабль, повернувшись, волнам подставляет
Борт свой; несется вослед крутая гора водяная.
ЭНЕЙ В КАРФАГЕНЕ. В итоге суда Энея разбросаны по всему морю. Но морской бог Нептун, поднявшись из глубин и заслышав шум «возмущенного моря», неистовство ветров, не испросивших на это его воли, прекращает бурю. Спасенные корабли Энея приплывают к африканскому берегу, в страну, где правит молодая царица Дидона, которая была изгнана братом из Финикии. В Африке она возводит величественный храм в честь Юноны. Войдя в храм, Эней ошеломлен его щедрым убранством и отделкой, в частности настенными изображениями «или-онских битв», портретами его соратников по Троянской войне: Атрида (Агамемнона), Приама, Ахилла и других. Значит, молва о деяниях под Троей долетела до африканских берегов. Наконец появляется Дидона, «многолюдной толпой окруженная юношей тирских». Гостеприимно принимает царица «беглецов, уцелевших от сечи данайской». Тронутая «страшной судьбой» Энея, Дидона устраивает роскошный пир в честь пришельцев. Богиня Венера, мать Энея, просит Купидона разжечь в Дидоне любовную страсть к герою. Она уповает, что Эней, плененный Дидоной, укроется от гнева Юноны. Но ее замысел приводит к трагическим последствиям.
РАССКАЗ ЭНЕЯ. Содержание второй книги - рассказ Энея на пиру у Дидоны о своих странствиях. Перед нами обширная ретроспекция, экскурс в прошлое. Это - композиционный прием, заставляющий вспомнить Одиссея на пиру у царя Алкиноя. Как и Гомер, Вергилий восстанавливает предысторию, перенося читателя к событиям от падения Трои до появления Энея у Дидоны. Боль несказанную вновь испытать велишь мне, царица!
Видел воочию я, как мощь Троянской державы -
Царства, достойного слез, - сокрушило коварство данайцев.
Такой сентенцией открывается история Энея.
ГИБЕЛЬ ЛАОКООНА. Подходит к концу десятый год осады Трои. Но ее удается взять лишь благодаря хитрости. В лагерь троянцев перебегает грек Синон, который ложью усыпляет бдительность осажденных. Он излагает версию, согласно которой греки якобы намеревались принести его в жертву, но ему чудом удалось спастись. Греки же с помощью Афины выстроили огромного деревянного коня, которого поставили у стен Трои. Синон уверяет троянцев, что конь не представляет никакой опасности, а потому его можно ввести внутрь крепости. Между тем, в чреве коня спрятались вооруженные ахейские воины. Троянцы взламывают стену и ввозят в пределы города деревянного коня. Однако жрец Лаокоон предупреждает их:
Все вы безумцы! Верите вы, что быть без обмана могут данайцев дары?
Другой перевод: «Бойтесь данайцев, дары приносящих». Это выражение вошло в поговорку. Вот как описана гибель Лаоко-она:
Вдруг по глади морской, изгибая кольцами тело, Две огромных змеи (и рассказывать страшно об этом) К нам с Тенедоса плывут и стремятся к берегу вместе: Тела верхняя часть поднялась над зыбями, кровавый Гребень торчит из воды, а хвост огромный влачится, Влагу взрывая и весь извиваясь волнистым движеньем. Стонет соленый простор; вот на берег выползли змеи. Кровью полны и огнем глаза горящие гадов, Лижет дрожащий язык свистящие, страшные пасти. Мы, без кровинки в лице, разбежались. Змеи же прямо К Лаокоону ползут и двоих сыновей его, прежде В страшных объятьях сдавив, оплетают тонкие члены, Бедную плоть терзают, язвят, разрывают зубами; К ним отец на помощь спешит, копьем потрясая, - Гады хватают его и огромными кольцами вяжут, Дважды вкруг тела ему и дважды вкруг горла обвившись И над его головой возвышаясь чешуйчатой шеей. Тщится он разорвать узы живые руками, Яд и черная кровь повязки жреца заливает, Вопль, повергающий в дрожь, до звезд
Подъемлет несчастный...
Таковы отпечатывающиеся в нашей памяти подробности гибели Лаокоона и его сыновей. Они задушены змеями. Но простодушные троянцы усматривают в этом отмщение богов жрецу, лживому предсказателю, пожелавшему лишить их добычи - деревянного коня.
Трагическая гибель Лаокоона сделалась темой мирового искусства. Шедевром эллинистической скульптуры является «Группа Лаокоона», созданная тремя мастерами: Агесандром, Афинодором и Полидором. Она хранится в Ватиканском музее. Это произведение сыграло огромную роль в формировании классицизма в изобразительном искусстве; ее подробно анализирует выдающийся немецкий писатель и эстетик Г.Э. Лессинг в своем трактате «Лаокоон» (1766), одном из основополагающих документов мировой эстетической мысли. Сюжет Лаокоона использовал в своей картине великий испанский живописец Эль Греко.
ЭНЕЙ В ПЫЛАЮЩЕЙ ТРОЕ. Итак, отпраздновав захват добычи - деревянного коня, троянцы, не помышляя об опасности, отходят ко сну. Ночью к Энею является тень Гектора, который заклинает героя: «Сын богини, беги, из огня спасайся скорее! Стенами враг овладел, с вершины рушится Троя!» Оказывается, греки вышли из коня, в то время как другие, находившиеся за пределами Трои, лишь имитировали отплытие от осажденного города. Теперь они овладели его твердынями. Разгорается битва, город в огне, дома разрушаются. Ахейцы безжалостно истребляют защитников Трои.
Одна из самых пронзительных сцен второй книги - гибель Приама. Старец «облачает дряхлое тело в доспехи, надевает меч бесполезный». Пирр убивает Приама у алтаря, вонзив в него меч «по рукоятку». Захвачена в плен царица Кассандра. Мать Энея Венера является к сыну, сражающемуся на улицах Трои, со словами: «Бегством спасайся, мой сын, покинь сраженье! С тобою буду всегда и к отчим дверям приведу безопасно». С помощью богини Энею удается забрать своих близких,
вырвав их из огня: старца отца Анхиза, супругу Креусу, дочь Приама и Гекубы, сына Аскания, прелестного ребенка. Посадив отца на плечи, Эней пробивается сквозь охваченный пожаром город к выходу, к Скейским воротам. В этот момент исчезает Креуса. Напрасно ищет ее Эней. Является призрак Креусы, который просит Энея не предаваться «скорби безумной». Все случилось по воле бессмертного владыки Олимпа. Энея же ждет в будущем «счастливый удел», и «царство», и «царского рода супруга».
Энею удается выйти из города: с ним остаются отец и сын. К герою присоединяются уцелевшие троянцы, которые вместе с Энеем скрываются на лесистой горе. Эней строит корабли и плывет со своими спутниками наудачу.
ПРИКЛЮЧЕНИЯ ЭНЕЯ. Третья книга поэмы - это продолжение рассказа Энея, охватывающего шесть лет его скитаний. Рассказ выстроен в виде цепи колоритных эпизодов, напоминающих те, о которых поведал Одиссей царю Алкиною. Как и у Гомера, здесь у Вергилия присутствует элемент чудесного. Во время остановки во Фракии он слышит доносящийся из-под земли голос Полидора, убитого фракийским царем, захватившим его золото. Это заставляет Энея быстро от «преступной земли удалиться». Затем странники посещают Крит, но на острове свирепствует чума. На острове Строфада они встречают страшных гарпий. Остановившись на зимовку на мысе Акции (том самом, где Октавиан одержал свою памятную победу над Антонием), Эней и его спутники устраивают игры в честь Аполлона. Наконец они прибывают в Эпир, где прорицатель Гелен, один из сыновей Приама, ставший мужем Андромахи, вдовы Гектора, предсказывает герою поэмы, что он станет править Лациумом в Италии.
Бог только это тебе открывает устами моими.
В путь! И возвысь до небес великую Трою делами!
Так напутствует Гелен Энея. Последний благополучно избегает Сциллу и Харибду, а также циклопов во главе со «зренья лишенным» Полифемом - фигурами хрестоматийными, памятными по «Одиссее». Встречает Эней и Ахеменида, рожденного на Итаке, несчастного спутника Улисса (Одиссея), которого последний, чудесно ускользнув от Полифема, забыл в его пещере. В Сицилии умирает Анхиз: «усталого сына покинул лучший отец». На этом эпизоде Эней завершает свою повесть. О том, что случилось далее, сообщалось в первой части: разразившаяся буря пригнала корабли Энея к африканскому берегу, к Карфагену.
ЛЮБОВЬ ЭНЕЯ И ДИДОНЫ. В насыщенной множеством событий «Энеиде» есть эпизоды и сцены ключевые, хрестоматийные, которые буквально врезаются в память читателя. Такова история любви Энея и Дидоны, развертывающаяся в четвертой книге поэмы, одной из наиболее впечатляющих.
Вергилий по-новому, по сравнению с Гомером, пишет о любви: это страсть, которая томит, подчиняет себе человека. Дидона - жертва чувства, внушенного ей Купидоном.
Злая забота меж тем язвит царицу, и мучит
Рана, и тайный огонь, разливаясь по жилам, снедает.
Царица желает хранить верность памяти умершего мужа, но уже бессильна противостоять влечению. Своей верной подруге Дидона признается:
Гость необычный вчера приплыл к нам в город нежданно! Как он прекрасен лицом, как могуч и сердцем отважен! Верю, и верю не зря, что от крови рожден он бессмертной. Тех, кто низок душой, обличает трусость. Его же Грозная участь гнала, и прошел он страшные битвы...
Заметим: Дидону Эней поразил своим мужеством. (Вспомним, у Шекспира Отелло говорит о Дездемоне: «Она меня за муки полюбила, а я ее - за состраданье к ним».)
На этот раз две богини, Юнона и Венера, не соперничают друг с другом, объединяют усилия, чтобы обеспечить счастье двух людей. У каждой из них свои интересы. Юнона не хочет, чтобы Эней прибыл в Италию, а могущественный Рим сделался смертельной угрозой Карфагену. Венера же желает избавить сына от новых бедствий. Юнона предлагает соединить героузами брака. Во время охоты Энея и Дидоны Юнона устраивает бурю, герои скрываются на ночь в пещере вдвоем и здесь происходит их соединение. Мало кто в античной литературе рисовал любовь, подобную гибельной страсти, с такой силой, как Вергилий:
Первой причиною бед и первым к гибели шагом Был этот день. Забыв о молве, об имени добром, Больше о тайной любви не хочет думать Дидона: Браком зовет свой союз и словом вину прикрывает.
Принят Дидоной он был и ложа ее удостоен; Долгую зиму теперь они проводят в распутстве, Царства свои позабыв в плену у страсти постыдной.
Но идиллия любви недолговечна. Вергилий ставит героя перед мучительной нравственной дилеммой: любовь или долг. Боги, и прежде всего Юпитер, напоминают Энею, что он «женщины раб», забыл о «царстве и подвигах громких», что для своего сына он должен «добыть Италийское царство и земли Рима». Эней, этот истинно римский герой, покорен воле богов. У него нет и мысли им перечить. А несчастная Дидона быстро догадывается о близкой разлуке с возлюбленным. Это повергает царицу в отчаяние. Она обрушивает на Энея упреки в «вероломстве». И одновременно заклинает «ложем любви», «недопетою брачною песней»: «Останься!» Герой же, «Юпитера воле послушен», лишь напоминает, что не является «повелителем собственной жизни», а потому плывет в Италию по указанию свыше. И это лишь обостряет муки царицы, уязвленной жестокосердием Энея, отказавшегося от ее любви. С несомненной психологической достоверностью обнажает Вергилий душевное состояние Дидоны, фигуры героической и трагической одновременно. Достойной соперничать с еврипидовскими Медеей и Федрой. Она то исполнена нравственного достоинства, то сломлена горем. Любовь сменяется злобой, царица предрекает жестокую вражду между карфагенянами и Римом, рождение грядущего мстителя, Ганнибала.
События неумолимо движутся к страшной развязке. Когда корабли Энея отплывают от африканских берегов, царица Дидона всходит на огромный погребальный костер и обнажает клинок, когда-то подаренный ей возлюбленным:
«Хоть неотмщенной умру - но умру желанною смертью, С моря пускай на огонь глядит дарданец жестокий, Пусть для него моя смерть зловещим знамением будет!» Только лишь молвила так - и вдруг увидали служанки, Как поникла она от удара смертельного, кровью Руки пятная и меч. Полетел по высоким покоям Вопль, и, беснуясь, молва понеслась по смятенному граду, Полнится тотчас дворец причитаньями, стоном и плачем Женщин, и вторит эфир пронзительным горестным криком.
В чем-то сходный сюжетный мотив мы встречаем в «Одиссее». Там главный герой по велению богов должен покинуть объятья нимфы Калипсо, у которой он провел семь лет. Одиссей оставляет нимфу ради родного дома, родной земли, Пенелопы, к которым держит путь. Калипсо с сожалением расстается с ним, посетовав, что боги позавидовали их счастью. Однако их разрыв не носит трагического характера, как у Энея с Дидоной.
ЛЮБОВЬ И ДОЛГ. В поэме Вергилия герой повинуется не просто воле Юпитера, но выполняет высший государственный долг. На первый взгляд, Вергилий историей Энея и Дидоны поэтизирует официальную августовскую политику. Эней, как идеальный римлянин, как гражданин, жертвует личным во имя высших государственных интересов. Но логика художественных образов и ситуаций говорит о другом. Дидона, чье чувство и сама жизнь безжалостно принесены в жертву высшим целям, вызывает сострадание читателя. И у него возникает один из «вечных вопросов», встающих перед людьми на протяжении их многовековой истории: разве человеческая жизнь, единственная и неповторимая, не является высшей ценностью? Разве, в конце концов, государство для человека, а не наоборот?! Так литература, столь удаленная от нас по времени, если не решает, то выдвигает проблемы неизменно актуальные! Героя же поэмы не оставит мучительная мысль о Дидоне. И позднее, увидев ее в подземном мире с раной в груди, он признается с сожалением: «Я не по воле своей покинул твой берег, царица!» Но Дидона, «твердая словно кремень», молчит, а затем исчезает. Ее молчание - весомее слов.
ЭНЕЙ В СИЦИЛИИ. После драматического накала четвертой книги атмосфера пятой - более спокойная. Оставивший Карфаген Эней с друзьями останавливается в Сицилии. Там он устраивает поминальные игры в память своего отца Анхиза, в первую годовщину его смерти. Поминальные игры были традицией у греков; в 23-й песне Илиады описываются такие же игры в честь Патрокла, друга Ахилла, павшего от руки Гектора. В честь же самого Гектора в Трое устраивается поминальный пир. Традиция эта была возрождена в Риме прежде всего усилиями Августа, стремившегося, с одной стороны, привить уважение к старине, с другой - побуждать молодежь к спортивным состязаниям. Вергилий рисует соревнования в гребле, беге, стрельбе, конном спорте. После этого на своих кораблях Эней достигает берегов Италии.
ЭНЕЙ В ЦАРСТВЕ МЕРТВЫХ. Значима и шестая книга поэмы. Около города Кумы, неподалеку от Везувия, на склоне горы - пещера, являющаяся входом в царство мертвых. Там Энея в храме Аполлона встречает пророчица Сивилла, «вещая дева», которую герой просит поведать о его будущей судьбе. «Ты, кто избавлен теперь от опасностей грозных на море! Больше опасностей ждет тебя на суше», - вещает Сивилла. Вместе с ней Эней, снабженный волшебной золотой ветвью, совершает нисхождение в загробный мир, описанный поэтом с большой обстоятельностью. Этот мотив уже присутствовал у Гомера (в 11-й песне «Одиссеи», где герой посещает царство мертвых, беседует с тенью матери, с боевыми друзьями - Агамемноном, Ахиллом); он получит развитие в дальнейшем, прежде всего в «Божественной комедии» Данте.
На пути Энея - различные чудовища. Харон перевозит его через реку Ахерон, он усыпляет пса Кербера. В Тартаре испытывают муки мифологические персонажи, грешники, бунтовщики, безбожники. Центральный эпизод - встреча с тенью отца Анхиза, праведника, находящегося в раю. Осчастливленный приходом сына, он произносит слова, щемящие своей подлинностью.
Значит, ты все же пришел? Одолела путь непосильный Верность святая твоя? От тебя и не ждал я иного.
ПРОРОЧЕСТВО О ВЕЛИЧИИ РИМА. Вергилий вкладывает в уста Анхиза пророчество о будущем Рима, о «славе, что впредь Дарданидам сопутствовать будет», показывает сыну «души великих мужей». Он совершает своеобразный исторический экскурс от далекого прошлого до современной Вергилию действительности. И среди этих «великих мужей» называет Анхиз и Октавиана, правление которого ознаменует могущество Рима. Наступление «золотого века».
Вот он, тот муж, о котором тебе возвещали так часто: Август Цезарь, отцом божественным вскормленный, снова Век вернет золотой на Латинские пашни.
Среди великих мужей - римский царь Тарквиний; патрицианские роды Деции и Друзы, давшие многих замечательных полководцев; Торкват, победитель галлов, напавших на Рим; Гракхи, народные трибуны; легендарный тираноборец Луций Брут (не надо путать с его потомком Марком Брутом, убийцей Цезаря). Говорит Анхиз - а его устами и сам Вергилий - об исторической миссии римлян. Уступая эллинам в изящных искусствах, научных достижениях, римляне призваны быть владыками мира.
Смогут другие создать изваянья живые из бронзы. Или обличья мужей повторить во мраморе лучше, Тяжбы лучше вести и движенья неба искусней Вычислят иль назовут восходящие звезды, - не спорю. Римлянин! Ты научись народами править державно -В этом искусство твое! - налагать условия мира, Милость покорным являть и смирять войною надменных!
Энеи в Италии (киши VII-XII)
Во второй части поэмы странствия героя сменяются военными эпизодами, в которых он «задействован» уже в Италии. Новый поворот повествования намечает Вергилий:
Петь начинаю
Я о войне, о царях, на гибель гневом гонимых,
И о тирренских бойцах.
Ясон, Одиссей, Эней
Авторы идут на известный риск, включая в строго документальную книгу рассказы о мифологических персонажах. Но имеем ли мы право отказывать мифам в достоверности лишь на том основании, что в настоящее время драконы водятся только на одном островке Тихого океана, а «удар трезубца Посейдона» принято называть по-японски - «цунами»?
Аргонавты отправились в путь из Фессалии, где их предводитель Ясон должен был стать законным царем Иолка.
Согласно легенде, его отец Эсон был свергнут сводным братом Пелием, власть которого, по пророчеству, должен был отнять человек в одной сандалии. Чтобы защитить Ясона от Пелия, отец тайно отправил его к Хирону, воспитателю целой плеяды героев. Достигнув совершеннолетия, Ясон решил возвратиться в Иолк и заявить свои права на трон. Встретившаяся по пути старуха (в мифе это сама богиня Гера, перевоплотившаяся ради такого случая) попросила перенести ее через бурную реку, что Ясон и исполнил, потеряв в воде одну сандалию. Таким образом, пророчество сбылось: человек в одной сандалии прибыл в Иолк бросить вызов Пелию. Ввиду того, что явился он во время религиозного праздника, Пелий не мог убить племянника без риска вызвать гнев богов. Поэтому царь обещал Ясону трон в обмен на золотое руно, достать которое было заведомо невыполнимой задачей. Чудотворная шкура золоторунного барана в свое время была увезена в Колхиду, причерноморскую область на территории современной Абхазии. Шкура висела на дереве под охраной никогда не дремлющего огромного змея.
Дельфийский оракул посоветовал Ясону отправиться на поиски морем. Гера убедила группу фессалийских воинов присоединиться к экспедиции на корабле «Арго», за что их и прозвали аргонавтами. В команду входили Кастор и Полидевк, поэт Орфей, сыновья Борея Калаид и Зет и великий герой древности Геракл (последний, впрочем, недолго пробыл с ними). По мнению ряда авторов, в путь отправился не один корабль, а целый флот, каждый из кораблей которого возглавлял один из героев. Вместе они переплыли полное чудес море, посетили удивительные земли и преодолели множество препятствий на пути к Колхиде, где Медея, вторая дочь царя Ээта, влюбилась в Ясона. Мифы уверяют, что к этому ее вынудила Гера при помощи богини любви Афродиты (но нам кажется, заставить молодую девушку влюбиться в красивого героя, да еще и иностранца можно было и без помощи богов - достаточно пары учтивых слов да пылких взглядов). Царь возненавидел греков, но скрыл свои чувства от аргонавтов. Он даже притворно согласился отдать золотое руно Ясону. Но сначала тот должен был выполнить задание, которое неминуемо привело бы его к гибели. Герою следовало запрячь в ярмо огнедышащих быков, вспахать на них поле, засеять его зубами дракона и победить немедленно вырастающих из земли воинов.
С помощью волшебного искусства Медеи Ясон выполнил задание царя за один день. Но царь Колхиды не собирался так просто лишиться сокровища. Он решил внезапно напасть на аргонавтов, о чем предупредила их Медея, теперь уже любовница Ясона. Она еще раз воспользовалась магией, чтобы справиться со змеем, и Ясон овладел золотым руном. Аргонавты спешно покинули Колхиду с руном и Медеей, на которой Ясон обещал жениться по возвращении в Фессалию.
Колхидская царевна во время погони за аргонавтами по Черному морю замедлила движение отцовского флота, лишив жизни и расчленив собственного брата, Апсирта. Части его тела выбросили за борт, принудив колхидский флот собирать их для достойных похорон. Позднее, уже в Фессалии, Медея убедила дочерей царя Пелия разрезать тело отца на части и сварить, чтобы он вновь обрел молодость. Убив отца, девушки навлекли на себя проклятие Эсона.
Нет ничего удивительного в том, что по возвращению в Грецию совместная жизнь Ясона и кровожадной Медеи не удалась. Через несколько лет он бросил ее ради другой, но Медея погубила соперницу и убила собственных детей от Ясона. Конец этой истории был безрадостным и прозаичным - Ясон умер в Коринфе, после того как сгнивший обломок «Арго» упал ему на голову.
Когда все было кончено, говорится в мифе, боги подняли корабль на небо и сделали его созвездием. На память о золотом руне среди небесных светил осталось первое зодиакальное созвездие Овен.
Изображения древнегреческих кораблей дошли до нас, были заново отстроены и проверены на мореходность. Плавание Тима Северина на парусно-гребном новоделе «Арго» к берегам Грузии (туда, где в древности была страна племени колхов - Колхида) убедительно доказало способность древних греков совершать дальние морские путешествия. Некоторые ученые склонны рассматривать этот миф, как рассказ о пиратской экспедиции нескольких судов под флагманством «Арго». Но сути дела это не меняет.
Поэтому имеет смысл относиться к мифу об аргонавтах, как к вполне достоверному рассказу о греческих путешественниках, скорее всего первых из тех, кто совершил плавание по Черному морю.
Спустя несколько столетий, мы встречаемся с новым упоминанием о дальних плаваниях эллинов в поэме «Одиссея» Гомера (около VII века до нашей эры). Эта великая поэма - пространное стихотворное повествование, изобилующее всевозможными приключениями, зачастую с непосредственным участием сверхъестественных сил. Читая ее, мы погружаемся в мир древней ойкумены, которую открывали для себя и всего света мореходы древности. Некоторые факты, приведенные в поэме сомнительны, географические сведения туманны. Тем не менее «Одиссея», помимо своих поэтических достоинств, является великой книгой географических открытий. Ее главный герой Одиссей, такой, каким он изображен у Гомера, представляет собой прекрасный тип исследователя и моряка того времени.
В XIII веке до нашей эры, к которому, собственно, относятся события, описанные в «Илиаде» и «Одиссее», народы Древней Эллады уже располагали довольно развитым парусно-гребным флотом (более 1000 кораблей), который и привел царь Агамемнон под стены Трои, чтобы отомстить за обиду, нанесенную наследником троянского престола Парисом его брату Менелаю.
Оставим в стороне поэтическую традицию, обуславливающую войну греков с троянцами, как последствия коварной интриги богини Эриды, подбросившей трем верховным богиням пресловутое «яблоко раздора». Рассмотрим вкратце историю, послужившую основой для великой поэмы.
Одиссей, царь небольшого островка Итака в Ионическом море, сыграл решающую роль в троянском походе. Греки захватили Трою, проникнув в осажденный город в придуманном хитроумным Одиссеем деревянном коне. После разрушения Трои греческие воины отправились на родину. Ветер занес их к берегам Фракии. Греки захватили Измару, столицу фракийского народа киконов, и разграбили ее. Увлекшись грабежом и пьянством, участники похода забыли об осторожности. Воспользовавшись этим, местные жители напали на пришельцев и в кровопролитной битве истребили множество греков. Остальные воины поспешно покинули страну киконов и пустились в открытое море. Девять дней бушевала буря:
…Облака обложили Море и землю, и темная с грозного неба сошла ночь, Мчались суда, погружался в волны носами, ветрила Трижды, четырежды были разорваны силою бури.
Кончилась буря, ветер примчал корабли к стране лотофагов (поедателей лотоса). Население встретило пришельцев миролюбиво, но другая беда ждала их: всякий, кто отведывал сладкомедового лотоса, мгновенно забывал все и мечтал лишь остаться в той стране навсегда, чтобы собирать лотос. Одиссею пришлось силою притащить плачущих моряков на корабль и крепко привязать их к корабельным скамьям. Одиссей и его товарищи:
Все на суда собралися и, севши на лавках у весел, Разом могучими веслами вспенили темные волны.
Вскоре корабли пристали к земле циклопов. Эта земля показалась Одиссею прекрасной, и он с двенадцатью спутниками отправился исследовать чудный остров. Все другие остались на берегу сторожить корабль.
Дикий тот остров могли обратить бы в цветущий циклопы; Он не бесплоден; там все бы роскошно рождалося к сроку. Сходят широкой отлогостью к морю луга там густые, Влажные, мягкие, много б везде разрослось винограда. Плугу легко покоряся, поля бы покрылись высокой Рожью, и жатва была бы на тучной земле изобильна.
Но этот благословенный остров населяли одноглазые свирепые великаны-людоеды - циклопы. Одиссей и его спутники попали в лапы циклопа Полифема. История о том, как они ослепили циклопа и бежали на корабль, широко известна.
Оттуда греки прибыли на остров Эола, повелителя ветров. Эол дал Одиссею кожаный мешок, стянутый серебряной нитью, в котором были заключены буреносные ветры. Быстро понеслись подгоняемые попутными ветрами корабли, и вскоре вдали показались берега родного острова Итака. Но спутники Одиссея захотели посмотреть, что находится в кожаном мешке, подаренном Одиссею, и нечаянно выпустили из него ветры. Поднялась буря и унесла корабли в неведомое море.
На этот раз греки попали в землю лестригонов. Жители этой страны тоже оказались людоедами. Здесь погибли все корабли Одиссея, а сам он едва спасся на последнем корабле, перерубив мечом канат, которым его судно удерживалось у берега. Снова началось плавание.
Новое испытание ждало путешественников. Они попали на остров волшебницы Цирцеи (Кирки), которая превратила спутников Одиссея в стадо свиней. Одиссей, избежавший колдовства, добился, чтобы волшебница сняла чары с моряков. Затем он попал на край света, в мрачную область Аида, где, как считали греки, жили тени героев.
Из Аида Одиссей опять вернулся на остров Цирцеи. Та научила Одиссея, как действовать во время дальнейшего пути. Эти советы очень пригодились герою. Так, когда корабль проходил мимо острова Сирен, Одиссей, опасаясь, чтобы его спутники, зачарованные сладким пением сирен, не бросились в море, велел всем им заткнуть уши воском.
Самого же Одиссея, уши которого остались открытыми, по его приказанию, крепко привязали к мачте. Это спасло греков. Моряки не слышали чудесного пения сирен, а Одиссей, хотевший броситься в море к сиренам, не смог разорвать связывавшие его веревки.
После этого кораблю предстояло пройти между двумя страшными чудовищами - Сциллой и Харибдой. Сцилла похитила с корабля шесть моряков, а Харибда едва не потопила корабль, втянув его в свою утробу вместе с огромным водяным потоком.
Наконец греки пристали к острову, где паслось священное стадо бога Гелиоса. Спутники Одиссея убили нескольких быков и за это были наказаны, страшная буря потопила корабль. Одиссей был выброшен волнами на остров, где царствовала Калипсо. Целых семь лет пробыл он на этом острове и лишь на восьмом году, соорудив себе плот, отправился в дальнейшее плавание. Волны принесли плот в гостеприимную страну феаков. Он скрыл было свое имя, но на пиру, когда певец запел о подвигах героев Троянской войны, Одиссей невольно выдал себя. Радушные феаки доставили героя на родину.
Так закончились долголетние странствования Одиссея по неведомым морям и далеким землям.
Где побывал Одиссей во время своих странствований? Насколько реальны вообще все мифы Троянского цикла? Насколько можно верить сказаниям и легендам наших предков? Ответить на эти вопросы отчасти позволило открытие Шлиманом Трои - точно в том месте, где указал слепой старец, живший спустя шесть столетий (!) после Троянской войны. Поэма «Илиада» оказалась исторически достоверна на сто процентов. Что же говорить об «Одиссее»?
По современным данным осада Трои состоялась в XIII веке до н. э. Примерно тогда же были сложены поэмы «Илиада» и «Одиссея». Однако письменность в Греции появилась не ранее VII века до н. э. Следовательно, в течение шести веков (!) поэмы передавались изустно, из поколения в поколение, чеканные строки гекзаметров заучивались назубок. Певцы-сказители разносили поэмы по самым дальним уголкам эллинистического мира. Недаром говорится, «из песни слов не выкинешь». Мы имеем все основания предполагать, что в поэме «Одиссея» описано реальное путешествие древних моряков по Средиземному и Черному морям.
Многие пытались начертить его маршрут. Однако никто не мог разгадать, к каким реально существующим странам следует отнести похождения Одиссея, так как и сам Гомер этого не знал.
Острова Эгейского архипелага и троянскую равнину греки того времени знали хорошо. Из более отдаленных местностей, по-видимому, три пункта могли быть ареной, где развертывались наиболее захватывающие приключения Одиссея. Сцилла и Харибда - это богато украшенное фантазией описание Мессинского пролива между Италией и Сицилией. Эоловы острова - это, по-видимому, Липарские острова. Страна лотофагов - это, возможно, часть Триполитанского берега, где туземцы употребляли в пищу один из видов лотоса и считали его лакомством. Хотя, как мы уже упоминали, похоже, что этот «лотос» обладал явно наркотическим воздействием.
Греки того времени представляли себе землю в виде плоского диска, в центре которого лежит Средиземное море, а вокруг него каймой расположены все страны мира. Греки думали, что стоит только немного отойти от морского берега - и вы затеряетесь в стране бурь, туманов и сказочных чудовищ. Еще один шаг - и вы оказываетесь у входа в подземное царство Аид. Переплывите таинственную черту - и вы станете игрушкой морского бога Посейдона, управляющего «океанской рекой», текущей вокруг света.
Гомер не только имел дар стихосложения, но и прекрасно разбирался в кораблях и искусстве кораблевождения. Он дает ясную картину погоды и условии плавания в Средиземном море. Правдив живой и характерный портрет Одиссея - исследователя, моряка и искателя приключений.
Хотя он и уверяет, что более всего стремится попасть домой, но ухитряется потратить на это десять лет и ввязаться по дороге в добрую сотню приключений. Он жалуется и волнуется, когда штиль, чередующийся со встречным ветром, задерживает его на пути к родному острову Итака, но когда начинается долгожданный попутный ветер, он использует его лишь для того, чтобы войти в новый порт и броситься навстречу новым приключениям. Оставим на совести великого морехода его рассказы о происках богов и колдуний. Скорее всего, после затянувшейся осады Трои он просто отправился на поиски приключений и богатства. Как мы уже указывали, в те времена торговля и пиратство шли рука об руку. От нападения пиратов никто не был застрахован, пострадал от них и сам бог Дионис.
Одиссей в пути постоянно недоволен своими людьми и жалуется на них, и тем не менее он, как настоящий капитан, любит свой корабль и свою команду и всячески заботится о ее благополучии. Древняя поэма донесла до нас образ настоящего «морского волка», который в итоге странствий возвращается к родному очагу.
Великое путешествие совершил и один из главных защитников Трои во время Троянской войны, легендарный родоначальник Рима, которому посвящена «Энеида» Вергилия. Эней бежал из разграбленного города, спасая семью. Считалось, что некоторые из наиболее знатных римских родов происходили от троянцев, бежавших из Малой Азии на запад после разграбления Трои ахейцами. По сравнению с Грецией Рим выглядел выскочкой без традиций и истории (без славного прошлого с мифическими героями и богами), поэтому подвиги Энея должны были способствовать укреплению национальной гордости. Не случайно первый римский император Август принял личное участие в утверждении мифа.
Во время Троянской войны Анхис, отец Энея, не мог сражаться, так как был или ослеплен, или охромел (римский миф говорит, что в наказание за хвастовство о любовной связи с Венерой, от которой якобы и произошел Эней). А юный Эней показал себя выдающимся бойцом. Больше, чем его, ахейцы боялись только защитника Трои Гектора. В благодарность царь Трои Приам отдал Энею в жены свою дочь Креусу, которая родила ему сына Аскания. Несмотря на предупреждение Венеры о грядущем падении Трои, Анхис отказывался покинуть город, пока не произошли два знамения: воспламенение головы Аскания и падение метеорита неподалеку.
Эней на плечах вынес из города своего отца Анхиса и вывел сына. Каким-то образом его жена Креуса в дороге отстала от них и пропала. Впоследствии Энею явился ее призрак, от которого он узнал, что в далекой Италии он станет основателем новой Трои.
После странствий по Эгейскому морю, где небольшой флот Энея останавливался на нескольких островах, корабли прибыли в Эпир на восточном берегу Адриатики. Оттуда они направились к Сицилии. Анхис умер от старости во время остановки на острове, однако прежде чем достичь итальянской земли, путешественники побывали в Северной Африке, куда их забросил внезапный шторм (миф говорит, что он был ниспослан римским эквивалентом Геры, богиней Юноной, преследовавшей Энея во время всего путешествия).
Только помощь римского бога морей Нептуна спасла флот от гибели. В Карфагене, крупном торговом порту, основанном финикийцами (на территории современного Туниса), Венера сделала так, чтобы Эней влюбился в прекрасную вдову, царицу Дидону. Сама такая же беглянка, Дидона оказала троянцам горячее гостеприимство.
Эней вскоре стал любовником Дидоны и, потеряв счет времени, казалось, забыл об Италии и новом государстве на берегах. Но бдительный Юпитер, главный римский бог, послал к нему Меркурия с напоминанием о долге и приказом возобновить путешествие. Дидона горько укоряла Энея, но глубокое почтение к богам заставило его снова выйти в море. Убитая горем царица взошла на приготовленный по ее приказу погребальный костер и, пронзив себя мечом, исчезла в языках пламени.
Когда троянцы наконец высадились в Италии у города Кумы, Эней отправился к известной пророчице Сивилле, которая провела его в подземный мир.
Там Эней встретил призрак отца, который явил ему будущее великое предназначение Рима, как повелителя мира. Его энтузиазм в описании будущего вдохновил сына.
Эней также встретил призрак Дидоны, но она не стала говорить с ним и быстро удалилась.
Вскоре Эней вошел на веслах в устье Тибра, на берегах которого через несколько веков был построен Рим. Конфликт с местным племенем латинов был кровавым и продолжительным. Конец распрям положила женитьба Энея на дочери царя Латина, Лавинии. Оправдалось предсказание, что ради благополучия царства Лавиния должна будет стать женой иноземца. Чтобы умилостивить Юнону, троянцы переняли обычаи и язык латинян.
Все народы мира гордятся своей древностью. Однако вряд ли можно считать просто поэтической легендой историю о народе-скитальце, вынужденном отказаться от языка и нравов своих под давлением обстоятельств. Чаще встречаются противоположные случаи. Однако потому, видимо, энеево племя и покорило мир, что умело решать проблемы не только военными, но и политическими методами.
ЭНЕЙ И ЛАТИН. Седьмая книга начинается с описания старого царя Латина, который мирно правит в Лациуме своим народом латинами. В пришельце Энее он узнает того чужестранца, который предназначен в женихи его дочери Лавинии. Он гостеприимно принимает пришельцев, надеется, что они принесут мир на его землю. И готов отдать Энею руку Лавинии. Но ситуацию «взрывает» богиня Юнона, давняя противница троянцев. Она опасается, что ее недруг Эней воздвигнет новую Трою. Тщетно пытается она усовестить старого Латина, ранее обещавшего выдать свою дочь замуж за племянника Турна. По наущению Юноны фурия Аллекто воспламеняет в Турне ненависть к чужеземцам и, прежде всего, к Энею. Женщины латинянки под влиянием Аллекто требуют войны. Юнона развязывает кровавый конфликт.
Мирный и тихий досель, поднялся весь край Авзонийский. В пешем строю выходят одни, другие взметают Пыль полетом коней, и каждый ищет оружье.
Конец седьмой книги - это подробнейшее перечисление тех италийских мужей, которые составляют «антиэнеевскую» коалицию: враг надменных богов, суровый Мезенций вместе с юным сыном, красавцем Лавзом; Мессан, «укротитель коней», неуязвимый для огня и железа; потомок древних сабинян Клавз; амазонка, девушка Камилла, предводительница конницы; и многие другие. Подробный перечень растягивается почти на 200 строк и вызывает в памяти аналогичный прием в «Илиаде» - так называемый «каталог кораблей». После того как троянцы затравили на охоте царского оленя, возникает конфликт между ними и царем Латином, который в итоге отказывается от власти.
ЭНЕЙ И ЭВАНДР. Хотя текст поэмы в этих, как и других книгах поэмы, плотно насыщен событиями, выделяются несколько главных, «ключевых эпизодов, связанных с поединками героев в разгоревшейся войне. Вергилий использует тот же принцип в изображении войны, что и в «Илиаде». В восьмой книге Эней плывет вверх по Тибру, достигнув местности, где позднее будет основан Рим. Там его радушно принимает Эвандр, старый грек, живущий неприхотливо и просто, вождь тех, кто, покинув Аркадию, переселился на италийские земли. Эвандр сочувствует троянцам, отряжает своего сына Палланта на подмогу Энею, а также советует обратиться к этрускам, сделать союзниками это мужественное племя, когда-то сбросившее власть Мезенция.
ЩИТ ЭНЕЯ. По просьбе Венеры бог Вулкан (римская разновидность Гефеста) выковывает для Энея боевое оружие: шлем, клинок, меч «роковой для врагов», панцирь «прочный из меди алой, как свежая кровь». И главное - «щит несказанный», на котором «бог огнемощный италийцев и римлян деянья запечатлен сам». Здесь очевидная перекличка с описанием «щита Ахиллеса» в «Илиаде».
Аналогичное описание в «Энеиде» - это восхваление величия Рима, его исторических деяний, архитектурных памятников. Не забывает поэт упомянуть о битве при Акции, выкованной на щите, победе Октавиана над Антонием, о триумфе победителя:
Цезарь Август ведет на врага италийское войско, Римский народ, и отцов, и великих богов, и пенатов; Вот он, ликуя, стоит на высокой корме, и двойное Пламя объемлет чело, звездой осененное отчей.
Всплывает и имя соратника Августа, полководца Агриппы, к которому «благосклонны и ветры, и боги». Изображены на щите и «тройной триумф» Августа, ликование в Риме, торжество победителя, за которым идут длинной вереницей побежденные народы и племена.
Видит все это Эней, материнскому радуясь дару, И хоть не ведает сам на щите отчеканенных судеб, Славу потомков своих и дела на плечо поднимает. ГИБЕЛЬ НИСА И ЭВРИАЛА. Последующие книги насыщены сраженьями и поединками. В отсутствие Энея Турн вместе с племенем рутулов нападает на лагерь троянцев. Главный эпизод девятой книги - описание подвига двух друзей, прекраснейших юношей Ниса и Эвриала. На собрании вождей они сообщают о своем плане пробиться через лагерь рутулов к Энею, чтобы принести ему весть об опасности. Истребив немало спящих врагов, друзья выходят за пределы лагеря на дорогу, но в тот самый момент, когда, как кажется, опасность позади, их настигает разъезд неприятеля: беспечного Эвриала выдал его блестящий шлем. Он схвачен рутулами. Нис бросается на выручку друга в самую гущу врагов, разит их, но сам окружен, бьется, пока не падает замертво рядом с Эвриалом. В кратком лирическом отступлении поэт славит подвиг юношей:
Счастье вам, други! Коль есть в этой песне некая сила, Слава о вас никогда не сотрется в памяти века, Капитолийским доколь нерушимым владеет Род Энея и власть вручена родителю римлян.
Воинская доблесть была в числе высших добродетелей у римлян. И Вергилий щедро наделяет ею героев поэмы. Соперники достойны друг друга на поле брани. И все же Эней выделяется среди бойцов не только храбростью, но и благородством.
БОЙ ТУРНА С ПАЛЛАНТОМ. В десятой книге сообщается о возвращении Энея вместе с Паллантом и его отрядом. Пал-лант, исполненный юной отваги, бросается в самую гущу боя, сходится с Турном, мечет в него копье, которое лишь слегка задевает тело могучего рутула. «Сам погляди, не острей ли у нас наточены копья», - восклицает Турн, и его удар, пробив «многослойную медь и железо», впивается в Палланта, который умирает, истекая кровью. «За союз с иноземцем платит недешево он», - восклицает Турн, пылающий ненавистью к Эвандру. Последующие события - очевидная перекличка с финалом «Илиады»: гибель Патрокла, месть Ахилла, его поединок с Гектором. Сняв доспехи с Палланта, Турн отдает его тело троянцам. Эней же, узнав о страшной беде, - как ког-да-то Ахилл, - вступает в битву, в поединке побеждает Мезен-ция и его сына Лавза, пытавшегося прикрыть отца.
ПОДВИГИ КАМИЛЛЫ И ЕЕ ГИБЕЛЬ. В одиннадцатой книге оп и -
Сан военный совет латинян. На нем с пламенной речью выступает Турн, которого оспаривает Дранк; последний «красно говорил, но пылок в сражениях не был». Полагая, что «нет спасенья в войне», увещевает заключить мир. Но торжествует точка зрения Турна, настаивающего на продолжении противоборства с троянцами. Кульминация этой книги - подвиги амазонки Камиллы, которая бьется с врагами вместе с отрядом подруг, смелых всадниц. Троянец Арунт, улучив момент, направляет в нее дрот.
Камилла не слышала свиста,
Не увидала копья, что летело, эфир рассекая,
В тело доколе оно под грудью нагой не вонзилось,
Девичьей крови доколь не испило из раны глубокой.
Никнет, слабея, она, охладелые веки смежает
Смерть, и с девичьих щек исчезает пурпурный румянец.
ЕДИНОБОРСТВО ЭНЕЯ И ТУРНА. Конец войне кладет единоборство Энея и Турна - центральный эпизод заключительной двенадцатой книги поэмы. Видя, как «изнемог враждебным сломленный Марсом дух латинян», как измучен старый царь Латин, Турн посылает гонца к Энею с предложением: если в поединке верх возьмет Турн, троянцы уйдут в поисках нового пристанища; если победит Эней - пришельцы основывают свой город и закрепляют союзом отношения с латинянами. Заключенное перемирие, однако, нарушается (как и в «Илиаде» после поединка Менелая с Парисом), противники сходятся в общей сече. Эней и Турн стремятся найти друг друга. И здесь, как и в «Илиаде» во время поединка Ахилла с Гектором, решающее слово остается за богами. Юнона, с горечью наблюдая за кровопролитием, говорит верховному богу Юпитеру, что желает «ненавистные битвы покинуть».
Пусть примирятся враги, пусть на счастье празднуют свадьбу, Но с пришлецами союз на любых заключая условьях, Древнего имени пусть не меняет племя латинян. Наконец, финальный аккорд поэмы - единоборство Турна и Энея. Турна сковывает страх, он медлит. Эней мечет в него копье, «молнии грозной удар», Турн падает, простирая руку, молит Энея:
Ты победил. Побежденный, к тебе на глазах авзонийцев Руки простер я. Бери Лавинию в жены - и дальше Ненависть не простирай.
Эней уже готов смилостивиться над Турном. Но замечает на нем золотую перевязь, снятую со сраженного Турном Палланта. Мщение берет над ним верх. Со словами: «Паллант моею рукою этот наносит удар», - добивает Турна.
Меч погружает он
С яростью в сердце врага, и объятое холодом смертным Тело покинуло жизнь и к теням отлетело со стоном.
Этими стихами завершается поэмаю
Художественное своеобразие «Энеиды»
В своем художественном развитии Вергилий прошел через три глубоких увлечения: в «Буколиках» - Феокритом, в «Георгиках» - Гесиодом, в «Энеиде» - Гомером. Но, опираясь на художественный опыт своих предшественников, на греческую традицию, Вергилий остается самобытным и оригинальным.
ВЕРГИЛИЙ И ГОМЕР. В «Энеиде», как уже подчеркивалось, он задался амбициозной целью: создать произведение национальное, значимое, которое стало бы для римлян тем, чем для эллинов - гомеровские поэмы. Характеризуя сюжетные перипетии «Энеиды» и ее структуру, нетрудно обнаружить уже отмечавшиеся нами, лежащие на поверхности параллели и с «Илиадой», и с «Одиссеей». Но Вергилий не просто «подражает» Гомеру, он с ним «соревнуется». Сопоставляя Энеиду с гомеровскими поэмами, не забудем, что Вергилий - художник совершенно иной исторической эпохи. Гомер - свидетель родо-племенных, во многом архаичных отношений; Вергилий - развитой, мощной государственной структуры.
При внешней схожести произведения эти весьма различны. «Илиада», «Одиссея» - подлинно народные произведения, они могут быть названы «энциклопедией эллинской жизни» на ее раннем этапе. Их творец - выразитель миросозерцания греков, их художественной культуры. В гомеровских поэмах, которые, по меткому выражению Белинского, как бы вылились из души эллинского народа, - неторопливость повествования, наполненность жизненных картин, предельная объективность, трогательная наивность и непосредственность «детства человечества». Мы словно не ощущаем в поэмах их творца.
Очевидны и композиционные различия у Гомера и Вергилия. Гомер очень подробен, обстоятелен, его поэмы подобны медленно текущей реке. Вергилий более экономен, лаконичен, две гомеровские поэмы он «сжимает» в одну. Кроме того, как уже отмечалось, у Вергилия поэтическое повествование - это цепь отдельных законченных эпизодов. Он строит его, как, условно говоря, кинематографист, т.е. мыслит «кадрами». Они довольно отчетливо выделяются, как было замечено, в тексте: гибель Лаокоона; смерть Приама; любовь и самоубийство Ди-доны; Эней в подземном царстве; пророчество Анхиза; картины на щите Энея; Нис и Эвриал; амазонка Камилла и ее гибель в бою; поединок Энея и Турна и многие другие. Эпизоды эти являются своеобразными эпиллиями, т.е. малым эпосом, небольшими поэмами, популярными жанрами в александрийской поэзии, которые «привились» также в римской литературе.
ТЕНДЕНЦИОЗНОСТЬ «ЭНЕИДЫ». «Энеида», по сравнению с гомеровским эпосом, «вторична». Вергилий - многоопытный мастер, рассчитывающий свои приемы, подбирающий выразительные средства, нацеленные на то, чтобы эффективно воздействовать на читателя. В «Энеиде» дает о себе знать известная «заданность» каждого образа, эпизода, подчиненность повествования запрограммированной тенденции.
Генерализующая идея поэмы - прославление римской державы, Италии, Августа, его политики и официальных идеологических ценностей. И это определяет весь художественный строй «Энеиды». Подобная, лежащая на поверхности, нарочи-тая идеологическая направленность была, конечно, незнакома гомеровскому эпосу. Кроме того, мифологический пласт в «Энеиде» не был просто необходимой данью эпической традиции. Для Вергилия и его современников Троянская война, деяния Энея в Италии были не сказкой, не мифом, а реалиями, в которые они верили. Современник Вергилия историк Тит Ливии в своем капитальном многотомном труде «История Рима от основания города» полагал правомерным «освящать начало городов, примешивая божеское к человеческому». «Энеида» давала художественную интерпретацию официального взгляда на божественное, легендарное происхождение Рима.
Вергилий. Высшим достижением в области поэзии в «век Августа» (вторая половина 1 в. до н.э.) стало творчество Публия Вергилия Марона (70- 19 до н.э.). Сборник «Буколики» включает эклоги - пастушеские стихотворения, состоящие из диалогов пастухов, изложенных гекзаметром. «Буколики» Вергилия написаны под влиянием древнегреческого поэта Феокрита, создателя этого жанра. Особо значимой позже оказалась 4-я эклога, которая в Средние века рассматривалась как предсказание пришествия Иисуса Христа. Поэтому Вергилия считали одним из предтеч Христа (вот почему в «Божественной комедии» Данте Вергилий сопровождает поэта в его путешествии не только по Аду, но и по Чистилищу и расстается с ним в земном раю). «Буколики» принесли Вергилию известность. Он стал главой литературного кружка, которому покровительствовал Меценат - знатный и богатый сторонник Октавиаиа - будущего императора Августа. «Энеи д а» - величайшее произведение Вергилия и, в известном смысле, всей римской литературы. Она писалась в течение ряда лет и была закончена поэтом в год его смерти. Взяв за образец «Илиаду» и «Одиссею» Гомера; Вергилий в качестве героя выбирает не одного из греков, а их противника - троянца Энея. После разгрома Трои он, подобно Одиссею, совершает путешествие и находит приют в Италии. Использование этого мифа имело политический характер: император Август выводил свой род от сына Энея Иула. При всем сходстве с гомеровским эпосом «Энеида» - авторское произведение, что отражается в композиции (расчетливое введение вставных эпиллиев, своего рода стихотворных новелл), в отработанности гекзаметра, появлении психологической мотивировки поведения героев (особенно в описании любви к Энею и гибели Дидоны, карфагенской царицы). На протяжении столетий «Энеида» была образцом для подражания в области эпической поэзии.
ИДЕАЛИЗАЦИЯ ДРЕВНОСТИ. Тенденциозность дает о себе знать и в трактовке древности, представленной в явно идеализированном виде. Это отвечало политике Августа, который стремился возродить «доблесть предков», чтобы тем самым оздоровить общество, подверженное нравственному кризису. В древних римлянах Вергилий подчеркивает доброту, скромность, простоту. Таковы царь Латин и особенно латинизированный грек - царь Эвандр. Он живет непритязательно, в тесном доме, равнодушен к богатству, предлагает Энею не пренебречь его небогатой трапезой. По контрасту с современностью в поэме акцентирована устойчивость семейных и родственных уз у древних италийцев, наделенных развитым чувством чести. Таковы отношения Латина и его дочери Лавинии, Эвандра и его сына Палланта, Энея и его отца Анхиза. Однако, как заметил Н.А. Добролюбов, Вергилий «при всем своем красноречии не мог уже возвратить римлян империи к простой, но доблестной жизни их предков».
ОБРАЗЫ ПОЭМЫ. Тенденциозность «Энеиды» очевидна и в обрисовке характеров. Центральный герой Эней, как уже подчеркивалось, - воплощение идеальных черт римлянина. Прежде всего, он благочестив и религиозен. Любезный сын и заботливый отец. Послушен року, который его ведет, хотя в последних частях поэмы заметна его возросшая активность. Но все же он менее самостоятелен, чем гомеровские герои. Известная «пассивность» Энея - своеобразное отражение распространенной в Риме философии стоицизма, в основе которой - принцип по- корности неумолимой судьбе и стойкости перед ее ударами. Эней - человек долга. Он выполняет возложенную на него историческую миссию. Второй брак Энея с Лавинией, смешение троянцев с италийскими племенами - все это исполнено идеологической значимости. Своим происхождением от двух народов Риму предуказано господствовать на Западе и на Востоке, римлянам - быть «владыками мира».
Несомненная «заданность» дает себя знать в обрисовке других персонажей. Отец Энея Анхиз - мудрый старец, патриарх, наделенный даром предвидения. Сын Энея Асканий - красавец, доблестный юноша, достойный роли основателя рода Юлиев. Воплощение доблести - Турн и амазонка Камилла. Покорен воле богов царь Латин. И все же герои «Энеиды» несут печать некоторого схематизма, они не запечатлеваются в нашей памяти, не становятся нашими духовными спутниками, подобно полнокровным созданиям Гомера, таким, как Пенелопа, Андромаха, Гектор, Ахилл и другие. Исключение составляет образ Дидоны, может быть, самый яркий в поэме. Трагическая фигура, она пленяет нас силой страсти и мучительных переживаний. Образ Дидоны остался в литературе: она действует в книге Овидия «Героиды», в рыцарском романе.
Знаменательно, что образ этот имеет мифологическое происхождение. Ди-дона считалась одной их финикийских богинь. Греки, жившие в Сицилии, сделали ее смертной женщиной, которая спаслась от преследований своего брата в городе Тире, бежав в Северную Африку. Там ей предоставил убежище местный царь Ярб. Последний обещал выделить ей столько земли, сколько способна покрыть шкура вола. Тогда мудрая Дидона разрезала эту шкуру на тончайшие кусочки, которыми оградила значительный участок земли. На нем и был построен Карфаген. В этот момент и происходит в поэме ее встреча с Энеем.
В изображении богов (Юпитера, Юноны, Венеры, Вулкана и др.) Вергилий сохраняет общую торжественность тона, свойственную «Энеиде». Это исключает моменты «снижения» олимпийцев, которые встречаются у Гомера (например, история о том, как боги застали на брачном ложе Ареса и Афродиту, изменившую мужу Гефесту).
СТИЛЬ И ЯЗЫК «ЭНЕИДЫ». В отличие от эпического спокойного стиля гомеровских поэм, Вергилий тяготеет к сгущению красок, к эффектам, призванным поразить читателя. Достаточ-
но вспомнить такие «страшные» сцены, как пожар Трои, убийство Приама у алтаря, гибель Лаокоона и его сыновей, задушенных змеями, смерть Дидоны на жертвенном костре и другие. Герои проявляют чувства бурно, неистово. Как и у Гомера, средство общения героев - речи. Но у Вергилия речи обычно исполнены патетики. В отличие от несколько простодушной велеречивости гомеровских персонажей, герои «Энеиды» рассуждают, будучи вооружены правилами риторики, с несомненным ораторским пафосом, используя доказательства и философские сентенции. Вот пример сентенции, вложенной в уста Энея: «Одно спасение для побежденных - не искать никакого спасения». По правилам риторики построена речь перебежчика Синона, убеждающая троянцев в его мнимой искренности, что позволило осуществить коварный план. Как заметили многие исследователи, Вергилий был «искусный ритор» (В. Белинский).
Другая особенность «Энеиды» - ее ученость, насыщенность текста мифологическими и историческими реалиями, символами и намеками, нередко требующими специального комментария. Это сближает «Энеиду» с теми образцами ученой поэзии, которая отличала эпоху эллинизма. Вергилий же предстает не только как поэт, как мастер, в совершенстве владеющий стихотворной техникой и всей палитрой художественных приемов, но и как эрудит, ученый.
«Энеида» - пример гармонии формы и содержания. Величие темы подчеркнуто торжественной манерой, широким использованием архаизмов. Последние усиливали пафос поэмы, этого апофеоза старинных добродетелей. Вергилий мобилизует все богатство изобразительных средств, метафор, эпитетов; пользуется он и эвфонией, звукописью, а также и аллитерацией. Вот как удачно передан в переводе шум, вызванный бегом конницы:
Топотом звонким копыт оглашается пыльное поле.
Эней — герой греческой и римской мифологии, легендарный основатель Римского государства.
Леонард Лимузен
На рубеже VI-V веков до н. э. греческие сказания об Энее проникли на Апеннинский полуостров, где соединились с местными легендами. Окончательную форму сказание об Энее приобрело в поэме «Энеида», написанной во второй половине I века до н. э. великим древнеримским поэтом Вергилием. Матерью Энея была богиня любви Афродита (в римском варианте — Венера), а отцом — троянец Анхис, потомок фригийского царя Дардана, сына самого Зевса.
До пяти лет Энея воспитывали нимфы, а затем отослали в Трою к отцу. Став взрослым, Эней принял участие в Троянской войне. Гомер в «Илиаде» называет Энея в числе славнейших троянских героев. Когда победившие греки ворвались в Трою, Эней решил сражаться до последнего вздоха, но ему явились боги и приказали покинуть обреченный город, чтобы отправиться на поиски новой родины, где ему суждено стать основателем великого государства.
Эней подчинился воле богов и бежал из пылающей Трои, взяв с собой жену Креусу, малолетнего сына Аскания и унося на спине старого отца.
Эней, благополучно миновав вражеские отряды, выбрался за городскую стену, но тут увидел, что с ним нет Креусы. Эней спрятал старика и мальчика в овраге, а сам вернулся в Трою. Но напрасно звал он жену, бегая по улицам, полным вражеских воинов, тщетно искал Креусу возле сгоревшего родного дома. Креусы уже не было в живых.
Лионелло Спада
Внезапно перед Энеем явилась ее тень и сказала пророческие слова:
…тебе не дано увезти отсюда Креусу. (…)
Быть тебе долго в изгнанье, браздить морей водные шири.
И до Гесперии ты достигнешь земли. (…)
Счастье тебе и царство, и царского рода супруга
Там уготованы…
(Перевод В. Брюсова)
Заливаясь слезами, Эней попытался удержать тень Креусы, но она выскользнула из его рук и растаяла в воздухе.
Джироламо Дженга
Вернувшись к оврагу, где оставались Анхис и Асканий, Эней с удивлением обнаружил там, кроме них, немало других троянцев, мужчин и женщин, которым также удалось бежать из города. Все они решили отправиться вместе с Энеем на поиски новой родины.
Адам Эльсхаймер
Троянцы дружно взялись за постройку двадцати кораблей. Вскоре, в последний раз взглянув на лежащую в развалинах Трою, они отчалили от родных берегов и пустились в неведомый путь.
Иоганн Георг Траутманн
Старый Анхис посоветовал Энею ввериться воле судьбы и плыть туда, куда несет корабль попутный ветер. Через некоторое время корабли Энея приплыли во Фракию. Троянцы сошли на берег, уверенные, что здесь им суждено поселиться.
Доссо Досси
Эней заложил город и назвал его своим именем — Энеада. Желая принести жертву богам, он отправился на ближайший холм, чтобы наломать зеленых веток для украшения алтаря. Но едва он начал обламывать кустарник, как на изломах ветвей показались капли крови. Эней испугался, но продолжал свою работу.
Доссо Досси
Эней спросил, трепеща: «Кто ты?»
И голос ответил: «Я — царевич Полидор, сын троянского царя Приама. Отец отослал меня во Фракию, чтобы уберечь от опасностей войны, но здешний царь польстился на золото, которое я привез с собой, и злодейски меня убил».
Гекуба находит тело Полидора
Эней вернулся к своим спутникам и рассказал им о том, что видел и слышал. Троянцы единодушно решили покинуть берег, где было совершено злодейское убийство, и искать другое место для поселения. Они торжественно почтили память Полидора, совершив положенные обряды, подняли паруса и снова отправились в плаванье.
На этот раз корабли троянцев остановились возле острова Делос, где находился оракул Аполлона.
Эней и кумская сивилла
Джованни Паоло Панини
Эней обратился с молитвой к богу, потом спросил: «О, мудрый Аполлон! Куда нам плыть? Где обретем мы приют?» В знак того, что бог его услышал, зашелестели листвой лавры в священной роще, дрогнули стены храма, из-под земли донесся грозный гул. Троянцы пали ниц, и таинственный голос изрек:
…та, что впервые от племени предков
Вас породила земля, — изобилием радостным та же
Примет вернувшихся вас.
Эней и кумская сивилла
Франсуа Перье
Троянцы возблагодарили Аполлона, но они не знали, где искать землю предков.
Эней и кумская сивилла
Уильям Тёрнер
Старый Анхис сказал: «Послушайте меня, благородные троянцы! Слышал я от своего деда, что наши далекие предки в те незапамятные времена, когда на месте Трои еще была пустынная долина, прибыли туда с острова Крит. Направим же на Крит наши корабли!» Исполненные надежды троянцы пустились в путь и через три дня высадились на Крите. Казалось, они достигли цели своих странствий. Остров был красив, земля его плодородна. Троянцы построили город, распахали поля и засеяли их зерном, Эней составил законы.
Но неожиданно наступила засуха, а потом началась чума. Иссохли едва взошедшие посевы, люди стали умирать от страшной болезни.
Эней был в отчаянье. Он хотел вернуться на Делос и молить Аполлона об избавлении от бедствия, но тут во сне ему явились пенаты — боги его домашнего очага — и сказали: «Вы неверно поняли слова оракула. Твоя прародина, благородный Эней, не остров Крит, а Италийская земля, которую иначе называют Гесперией. Там родился твой далекий предок — сын Зевса Дардан».
Столь ясное указание обрадовало Энея, и троянцы снова отправились в путь.
Но вот море стало неспокойно, а вскоре и вовсе разбушевалась буря. Трое суток носило корабли Энея по морю, а затем прибило к берегам Строфадских островов, на которых обитали чудовищные гарпии — хищные птицы с женскими головами.
Фредерик ван Фалькенборх
Эней и его спутники сошли на берег, развели огонь и приготовили себе пищу. Но не успели они приняться за еду, как тучей налетели гарпии и сожрали все без остатка.
Франсуа Перье
Затем одна из гарпий уселась на выступ скалы и зловеще прокричала: «Когда вы доберетесь до благословенной Италии, то там вас постигнет такой голод, что вы изгрызете столы, на которых лежала пища».
Взмахнув крыльями, гарпия улетела, а у троянцев от ужаса кровь застыла в жилах.
Пораженные мрачным пророчеством, они подняли паруса и поспешили покинуть Строфадские острова. Эней направил свои корабли к побережью Эпира, где жил мудрый прорицатель Гелен, и спросил у него: «Правда ли, что нам грозит небывалый голод?» Гелен ответил: «Этого боги мне не открыли. Но ведомо мне, что после многих испытаний ты достигнешь Италийской земли и обретешь там родину, счастье и славу».
Клод Лоррен
Долго странствовали троянцы по морю, пережили много приключений, преодолели много опасностей. Однажды они попали в жестокую бурю и были вынуждены остановиться для починки кораблей на берегу Ливии, неподалеку от города Карфагена.
Джанбаттиста Тьеполо
В Карфагене правила прекрасная царица Дидона. Она была вдовой, но продолжала хранить верность умершему супругу. Эней и его спутники предстали перед царицей. И тут мать Энея, Венера, окружила его ярким сиянием и наделила такой блистающей красотой, что Дидона, раз взглянув на него, уже не могла отвести глаз. Дидона пригласила троянцев в свой дворец, устроила для них роскошный пир и попросила Энея рассказать о его приключениях. Пока Эней вел свой рассказ, его сын, маленький Асканий, сидел на коленях у Дидоны. В руках у Аскания откуда-то взялась золотая стрела, и он, играя, уколол царицу против самого сердца. Это была стрела Амура, которую Венера незаметно подсунула ребенку — и Дидона полюбила Энея. Полгода провел Эней в Карфагене, наслаждаясь любовью прекрасной царицы. Дидона предложила ему стать ее мужем и царем Карфагена. Но тут боги прислали к Энею своего вестника, Меркурия.
Джанбаттиста Тьеполо
Меркурий сказал: «Увы, Эней! Ты позабыл свое назначение. Но если ты готов отказаться от собственной славы, то подумай о своем сыне Аскании. Ему в наследство должен ты оставить итальянские земли, его потомкам суждено стать царями великого государства!» Эней устыдился и начал собираться в дорогу. Троянцы стали готовить корабли к отплытию. Дидона, увидев эти приготовления, поняла, что Эней скоро ее покинет, и стала его умолять.
Если хоть что заслужила я доброе, что-нибудь было
Мило тебе во мне, надо мной и гибнущим домом
Сжалься, когда для просьб есть место еще, передумай!
Вацлав Холлар
Но Эней ответил:
Никогда тех услуг, что исчислить
В речи ты много могла б, отрицать я, царица, не буду ()
Кончи меня и себя своими упреками мучить!
Не своей волей плыву я в Италию.
Дидона узнала, что продолжить путь Энею повелевают боги. Царица просила его повременить хоть немного, чтобы она могла свыкнуться с мыслью о разлуке, и мягкосердечный Эней уже готов был уступить, но боги укрепили его дух: как ветер не может сокрушить могучий дуб, так слезы Дидоны не смогли поколебать решимости Энея, и он продолжил сборы.
Все вокруг царицы оделось мраком. Когда она приносила жертву богам, священное вино показалось ей кровью, ночью Дидоне слышались крики филина, напоминающие похоронную песню, а во сне явился ей покойный муж и позвал к себе.
Наконец настал день разлуки. Едва рассвело, троянцы отплыли от Карфагена Дидона поняла, что отныне жизнь будет для нее лишь страданьем, и решила умереть. Она повелела сложить на берегу моря высокий погребальный костер, украсила его цветами и свежей зеленью, взошла, на него — и пронзила себя мечом.
Эней увидел со своего корабля отблеск огня и черный дым, поднявшийся к небу…
Augustin Cayot
Через несколько дней пути троянцы остановились там, где в море впадает река Тибр, и решили отдохнуть на берегу. Они расположились под высоким дубом и стали ужинать овощами и пшеничными лепешками. Чтобы есть было удобнее, троянцы положили овощи на лепешки, а съев овощи, закусили самими лепешками. Маленький Асканий воскликнул. «Смотрите! Мы съели столы, на которых лежала пища!» И всем стало ясно, что исполнилось пророчество и что троянцы наконец достигли Италии, которая станет их новой родиной. Италийскими землями правил сын бога лесов Фавна, царь по имени Латин. У него была дочь Лавиния, просватанная за Турна, вождя соседнего племени рутулов.
Вацлав Холлар
Однажды Латин совершал жертвоприношение богам под высоким лавром. Лавиния стояла рядом с жертвенным огнем. И вдруг пламя охватило девушку, но не причинило ей никакого вреда, а на голове у Лавинии засверкала корона.
Мирабелло Кавалори
Ночью Латину явился во сне его отец Фавн и повелел выдать Лавинию замуж за чужестранца, который вскоре прибудет на Италийскую землю.
Этим чужестранцем оказался Эней. Латин выдал за него дочь, и Эней стал управлять Италией вместе с Латином.
Но прежний жених Лавинии, Турн, желая вернуть невесту, начал с Энеем войну, по своим масштабам не уступавшую троянской. Если историю поиска Энеем Италии сравнивают с «Одиссеей», то описание его войны с Турном называют «римской Илиадой».
Лука Джордано
В конце концов Эней убил на поединке Турна, но и сам пропал без вести. По одной версии он утонул в реке, по другой — был взят богами на небо.
Питер Кандид
Наследником Энея стал его сын Асканий (в Италии он получил латинское имя Юл). Асканий основал город Альба-Лонга, ставший столицей Италии.
Клод Лоррен
Потомки Энея правили там на протяжении многих веков, пока преемником Альба-Лонги не стал город Рим.
Древнеримские руины в Альбано-Лациале — возможном месте нахождения легендарной Альба-Лонги
Текст взят из книги "100 великих мифов и легенд" авторства Татьяны Муравьевой
Фотографии, не снабженные отдельными ссылками, из
Авторы идут на известный риск, включая в строго документальную книгу рассказы о мифологических персонажах. Но имеем ли мы право отказывать мифам в достоверности лишь на том основании, что в настоящее время драконы водятся только на одном островке Тихого океана, а «удар трезубца Посейдона» принято называть по-японски - «цунами»?
Аргонавты отправились в путь из Фессалии, где их предводитель Ясон должен был стать законным царем Иолка.
Согласно легенде, его отец Эсон был свергнут сводным братом Пелием, власть которого, по пророчеству, должен был отнять человек в одной сандалии. Чтобы защитить Ясона от Пелия, отец тайно отправил его к Хирону, воспитателю целой плеяды героев. Достигнув совершеннолетия, Ясон решил возвратиться в Иолк и заявить свои права на трон. Встретившаяся по пути старуха (в мифе это сама богиня Гера, перевоплотившаяся ради такого случая) попросила перенести ее через бурную реку, что Ясон и исполнил, потеряв в воде одну сандалию. Таким образом, пророчество сбылось: человек в одной сандалии прибыл в Иолк бросить вызов Пелию. Ввиду того, что явился он во время религиозного праздника, Пелий не мог убить племянника без риска вызвать гнев богов. Поэтому царь обещал Ясону трон в обмен на золотое руно, достать которое было заведомо невыполнимой задачей. Чудотворная шкура золоторунного барана в свое время была увезена в Колхиду, причерноморскую область на территории современной Абхазии. Шкура висела на дереве под охраной никогда не дремлющего огромного змея.
Дельфийский оракул посоветовал Ясону отправиться на поиски морем. Гера убедила группу фессалийских воинов присоединиться к экспедиции на корабле «Арго», за что их и прозвали аргонавтами. В команду входили Кастор и Полидевк, поэт Орфей, сыновья Борея Калаид и Зет и великий герой древности Геракл (последний, впрочем, недолго пробыл с ними). По мнению ряда авторов, в путь отправился не один корабль, а целый флот, каждый из кораблей которого возглавлял один из героев. Вместе они переплыли полное чудес море, посетили удивительные земли и преодолели множество препятствий на пути к Колхиде, где Медея, вторая дочь царя Ээта, влюбилась в Ясона. Мифы уверяют, что к этому ее вынудила Гера при помощи богини любви Афродиты (но нам кажется, заставить молодую девушку влюбиться в красивого героя, да еще и иностранца можно было и без помощи богов - достаточно пары учтивых слов да пылких взглядов). Царь возненавидел греков, но скрыл свои чувства от аргонавтов. Он даже притворно согласился отдать золотое руно Ясону. Но сначала тот должен был выполнить задание, которое неминуемо привело бы его к гибели. Герою следовало запрячь в ярмо огнедышащих быков, вспахать на них поле, засеять его зубами дракона и победить немедленно вырастающих из земли воинов.
С помощью волшебного искусства Медеи Ясон выполнил задание царя за один день. Но царь Колхиды не собирался так просто лишиться сокровища. Он решил внезапно напасть на аргонавтов, о чем предупредила их Медея, теперь уже любовница Ясона. Она еще раз воспользовалась магией, чтобы справиться со змеем, и Ясон овладел золотым руном. Аргонавты спешно покинули Колхиду с руном и Медеей, на которой Ясон обещал жениться по возвращении в Фессалию.
Колхидская царевна во время погони за аргонавтами по Черному морю замедлила движение отцовского флота, лишив жизни и расчленив собственного брата, Апсирта. Части его тела выбросили за борт, принудив колхидский флот собирать их для достойных похорон. Позднее, уже в Фессалии, Медея убедила дочерей царя Пелия разрезать тело отца на части и сварить, чтобы он вновь обрел молодость. Убив отца, девушки навлекли на себя проклятие Эсона.
Нет ничего удивительного в том, что по возвращению в Грецию совместная жизнь Ясона и кровожадной Медеи не удалась. Через несколько лет он бросил ее ради другой, но Медея погубила соперницу и убила собственных детей от Ясона. Конец этой истории был безрадостным и прозаичным - Ясон умер в Коринфе, после того как сгнивший обломок «Арго» упал ему на голову.
Когда все было кончено, говорится в мифе, боги подняли корабль на небо и сделали его созвездием. На память о золотом руне среди небесных светил осталось первое зодиакальное созвездие Овен.
Изображения древнегреческих кораблей дошли до нас, были заново отстроены и проверены на мореходность. Плавание Тима Северина на парусно-гребном новоделе «Арго» к берегам Грузии (туда, где в древности была страна племени колхов - Колхида) убедительно доказало способность древних греков совершать дальние морские путешествия. Некоторые ученые склонны рассматривать этот миф, как рассказ о пиратской экспедиции нескольких судов под флагманством «Арго». Но сути дела это не меняет.
Поэтому имеет смысл относиться к мифу об аргонавтах, как к вполне достоверному рассказу о греческих путешественниках, скорее всего первых из тех, кто совершил плавание по Черному морю.
Спустя несколько столетий, мы встречаемся с новым упоминанием о дальних плаваниях эллинов в поэме «Одиссея» Гомера (около VII века до нашей эры). Эта великая поэма - пространное стихотворное повествование, изобилующее всевозможными приключениями, зачастую с непосредственным участием сверхъестественных сил. Читая ее, мы погружаемся в мир древней ойкумены, которую открывали для себя и всего света мореходы древности. Некоторые факты, приведенные в поэме сомнительны, географические сведения туманны. Тем не менее «Одиссея», помимо своих поэтических достоинств, является великой книгой географических открытий. Ее главный герой Одиссей, такой, каким он изображен у Гомера, представляет собой прекрасный тип исследователя и моряка того времени.
В XIII веке до нашей эры, к которому, собственно, относятся события, описанные в «Илиаде» и «Одиссее», народы Древней Эллады уже располагали довольно развитым парусно-гребным флотом (более 1000 кораблей), который и привел царь Агамемнон под стены Трои, чтобы отомстить за обиду, нанесенную наследником троянского престола Парисом его брату Менелаю.
Оставим в стороне поэтическую традицию, обуславливающую войну греков с троянцами, как последствия коварной интриги богини Эриды, подбросившей трем верховным богиням пресловутое «яблоко раздора». Рассмотрим вкратце историю, послужившую основой для великой поэмы.
Одиссей, царь небольшого островка Итака в Ионическом море, сыграл решающую роль в троянском походе. Греки захватили Трою, проникнув в осажденный город в придуманном хитроумным Одиссеем деревянном коне. После разрушения Трои греческие воины отправились на родину. Ветер занес их к берегам Фракии. Греки захватили Измару, столицу фракийского народа киконов, и разграбили ее. Увлекшись грабежом и пьянством, участники похода забыли об осторожности. Воспользовавшись этим, местные жители напали на пришельцев и в кровопролитной битве истребили множество греков. Остальные воины поспешно покинули страну киконов и пустились в открытое море. Девять дней бушевала буря:
…Облака обложили
Море и землю, и темная с грозного неба сошла ночь,
Мчались суда, погружался в волны носами, ветрила
Трижды, четырежды были разорваны силою бури.
Кончилась буря, ветер примчал корабли к стране лотофагов (поедателей лотоса). Население встретило пришельцев миролюбиво, но другая беда ждала их: всякий, кто отведывал сладкомедового лотоса, мгновенно забывал все и мечтал лишь остаться в той стране навсегда, чтобы собирать лотос. Одиссею пришлось силою притащить плачущих моряков на корабль и крепко привязать их к корабельным скамьям. Одиссей и его товарищи:
Все на суда собралися и, севши на лавках у весел,
Разом могучими веслами вспенили темные волны.
Вскоре корабли пристали к земле циклопов. Эта земля показалась Одиссею прекрасной, и он с двенадцатью спутниками отправился исследовать чудный остров. Все другие остались на берегу сторожить корабль.
Дикий тот остров могли обратить бы в цветущий циклопы;
Он не бесплоден; там все бы роскошно рождалося к сроку.
Сходят широкой отлогостью к морю луга там густые,
Влажные, мягкие, много б везде разрослось винограда.
Плугу легко покоряся, поля бы покрылись высокой
Рожью, и жатва была бы на тучной земле изобильна.
Но этот благословенный остров населяли одноглазые свирепые великаны-людоеды - циклопы. Одиссей и его спутники попали в лапы циклопа Полифема. История о том, как они ослепили циклопа и бежали на корабль, широко известна.
Оттуда греки прибыли на остров Эола, повелителя ветров. Эол дал Одиссею кожаный мешок, стянутый серебряной нитью, в котором были заключены буреносные ветры. Быстро понеслись подгоняемые попутными ветрами корабли, и вскоре вдали показались берега родного острова Итака. Но спутники Одиссея захотели посмотреть, что находится в кожаном мешке, подаренном Одиссею, и нечаянно выпустили из него ветры. Поднялась буря и унесла корабли в неведомое море.
На этот раз греки попали в землю лестригонов. Жители этой страны тоже оказались людоедами. Здесь погибли все корабли Одиссея, а сам он едва спасся на последнем корабле, перерубив мечом канат, которым его судно удерживалось у берега. Снова началось плавание.
Новое испытание ждало путешественников. Они попали на остров волшебницы Цирцеи (Кирки), которая превратила спутников Одиссея в стадо свиней. Одиссей, избежавший колдовства, добился, чтобы волшебница сняла чары с моряков. Затем он попал на край света, в мрачную область Аида, где, как считали греки, жили тени героев.
Из Аида Одиссей опять вернулся на остров Цирцеи. Та научила Одиссея, как действовать во время дальнейшего пути. Эти советы очень пригодились герою. Так, когда корабль проходил мимо острова Сирен, Одиссей, опасаясь, чтобы его спутники, зачарованные сладким пением сирен, не бросились в море, велел всем им заткнуть уши воском.
Самого же Одиссея, уши которого остались открытыми, по его приказанию, крепко привязали к мачте. Это спасло греков. Моряки не слышали чудесного пения сирен, а Одиссей, хотевший броситься в море к сиренам, не смог разорвать связывавшие его веревки.
После этого кораблю предстояло пройти между двумя страшными чудовищами - Сциллой и Харибдой. Сцилла похитила с корабля шесть моряков, а Харибда едва не потопила корабль, втянув его в свою утробу вместе с огромным водяным потоком.
Наконец греки пристали к острову, где паслось священное стадо бога Гелиоса. Спутники Одиссея убили нескольких быков и за это были наказаны, страшная буря потопила корабль. Одиссей был выброшен волнами на остров, где царствовала Калипсо. Целых семь лет пробыл он на этом острове и лишь на восьмом году, соорудив себе плот, отправился в дальнейшее плавание. Волны принесли плот в гостеприимную страну феаков. Он скрыл было свое имя, но на пиру, когда певец запел о подвигах героев Троянской войны, Одиссей невольно выдал себя. Радушные феаки доставили героя на родину.
Так закончились долголетние странствования Одиссея по неведомым морям и далеким землям.
Где побывал Одиссей во время своих странствований? Насколько реальны вообще все мифы Троянского цикла? Насколько можно верить сказаниям и легендам наших предков? Ответить на эти вопросы отчасти позволило открытие Шлиманом Трои - точно в том месте, где указал слепой старец, живший спустя шесть столетий (!) после Троянской войны. Поэма «Илиада» оказалась исторически достоверна на сто процентов. Что же говорить об «Одиссее»?
По современным данным осада Трои состоялась в XIII веке до н. э. Примерно тогда же были сложены поэмы «Илиада» и «Одиссея». Однако письменность в Греции появилась не ранее VII века до н. э. Следовательно, в течение шести веков (!) поэмы передавались изустно, из поколения в поколение, чеканные строки гекзаметров заучивались назубок. Певцы-сказители разносили поэмы по самым дальним уголкам эллинистического мира. Недаром говорится, «из песни слов не выкинешь». Мы имеем все основания предполагать, что в поэме «Одиссея» описано реальное путешествие древних моряков по Средиземному и Черному морям.
Многие пытались начертить его маршрут. Однако никто не мог разгадать, к каким реально существующим странам следует отнести похождения Одиссея, так как и сам Гомер этого не знал.
Острова Эгейского архипелага и троянскую равнину греки того времени знали хорошо. Из более отдаленных местностей, по-видимому, три пункта могли быть ареной, где развертывались наиболее захватывающие приключения Одиссея. Сцилла и Харибда - это богато украшенное фантазией описание Мессинского пролива между Италией и Сицилией. Эоловы острова - это, по-видимому, Липарские острова. Страна лотофагов - это, возможно, часть Триполитанского берега, где туземцы употребляли в пищу один из видов лотоса и считали его лакомством. Хотя, как мы уже упоминали, похоже, что этот «лотос» обладал явно наркотическим воздействием.
Греки того времени представляли себе землю в виде плоского диска, в центре которого лежит Средиземное море, а вокруг него каймой расположены все страны мира. Греки думали, что стоит только немного отойти от морского берега - и вы затеряетесь в стране бурь, туманов и сказочных чудовищ. Еще один шаг - и вы оказываетесь у входа в подземное царство Аид. Переплывите таинственную черту - и вы станете игрушкой морского бога Посейдона, управляющего «океанской рекой», текущей вокруг света.
Гомер не только имел дар стихосложения, но и прекрасно разбирался в кораблях и искусстве кораблевождения. Он дает ясную картину погоды и условии плавания в Средиземном море. Правдив живой и характерный портрет Одиссея - исследователя, моряка и искателя приключений.
Хотя он и уверяет, что более всего стремится попасть домой, но ухитряется потратить на это десять лет и ввязаться по дороге в добрую сотню приключений. Он жалуется и волнуется, когда штиль, чередующийся со встречным ветром, задерживает его на пути к родному острову Итака, но когда начинается долгожданный попутный ветер, он использует его лишь для того, чтобы войти в новый порт и броситься навстречу новым приключениям. Оставим на совести великого морехода его рассказы о происках богов и колдуний. Скорее всего, после затянувшейся осады Трои он просто отправился на поиски приключений и богатства. Как мы уже указывали, в те времена торговля и пиратство шли рука об руку. От нападения пиратов никто не был застрахован, пострадал от них и сам бог Дионис.
Одиссей в пути постоянно недоволен своими людьми и жалуется на них, и тем не менее он, как настоящий капитан, любит свой корабль и свою команду и всячески заботится о ее благополучии. Древняя поэма донесла до нас образ настоящего «морского волка», который в итоге странствий возвращается к родному очагу.
Великое путешествие совершил и один из главных защитников Трои во время Троянской войны, легендарный родоначальник Рима, которому посвящена «Энеида» Вергилия. Эней бежал из разграбленного города, спасая семью. Считалось, что некоторые из наиболее знатных римских родов происходили от троянцев, бежавших из Малой Азии на запад после разграбления Трои ахейцами. По сравнению с Грецией Рим выглядел выскочкой без традиций и истории (без славного прошлого с мифическими героями и богами), поэтому подвиги Энея должны были способствовать укреплению национальной гордости. Не случайно первый римский император Август принял личное участие в утверждении мифа.
Во время Троянской войны Анхис, отец Энея, не мог сражаться, так как был или ослеплен, или охромел (римский миф говорит, что в наказание за хвастовство о любовной связи с Венерой, от которой якобы и произошел Эней). А юный Эней показал себя выдающимся бойцом. Больше, чем его, ахейцы боялись только защитника Трои Гектора. В благодарность царь Трои Приам отдал Энею в жены свою дочь Креусу, которая родила ему сына Аскания. Несмотря на предупреждение Венеры о грядущем падении Трои, Анхис отказывался покинуть город, пока не произошли два знамения: воспламенение головы Аскания и падение метеорита неподалеку.
Эней на плечах вынес из города своего отца Анхиса и вывел сына. Каким-то образом его жена Креуса в дороге отстала от них и пропала. Впоследствии Энею явился ее призрак, от которого он узнал, что в далекой Италии он станет основателем новой Трои.
После странствий по Эгейскому морю, где небольшой флот Энея останавливался на нескольких островах, корабли прибыли в Эпир на восточном берегу Адриатики. Оттуда они направились к Сицилии. Анхис умер от старости во время остановки на острове, однако прежде чем достичь итальянской земли, путешественники побывали в Северной Африке, куда их забросил внезапный шторм (миф говорит, что он был ниспослан римским эквивалентом Геры, богиней Юноной, преследовавшей Энея во время всего путешествия).
Только помощь римского бога морей Нептуна спасла флот от гибели. В Карфагене, крупном торговом порту, основанном финикийцами (на территории современного Туниса), Венера сделала так, чтобы Эней влюбился в прекрасную вдову, царицу Дидону. Сама такая же беглянка, Дидона оказала троянцам горячее гостеприимство.
Эней вскоре стал любовником Дидоны и, потеряв счет времени, казалось, забыл об Италии и новом государстве на берегах. Но бдительный Юпитер, главный римский бог, послал к нему Меркурия с напоминанием о долге и приказом возобновить путешествие. Дидона горько укоряла Энея, но глубокое почтение к богам заставило его снова выйти в море. Убитая горем царица взошла на приготовленный по ее приказу погребальный костер и, пронзив себя мечом, исчезла в языках пламени.
Когда троянцы наконец высадились в Италии у города Кумы, Эней отправился к известной пророчице Сивилле, которая провела его в подземный мир.
Там Эней встретил призрак отца, который явил ему будущее великое предназначение Рима, как повелителя мира. Его энтузиазм в описании будущего вдохновил сына.
Эней также встретил призрак Дидоны, но она не стала говорить с ним и быстро удалилась.
Вскоре Эней вошел на веслах в устье Тибра, на берегах которого через несколько веков был построен Рим. Конфликт с местным племенем латинов был кровавым и продолжительным. Конец распрям положила женитьба Энея на дочери царя Латина, Лавинии. Оправдалось предсказание, что ради благополучия царства Лавиния должна будет стать женой иноземца. Чтобы умилостивить Юнону, троянцы переняли обычаи и язык латинян.
Все народы мира гордятся своей древностью. Однако вряд ли можно считать просто поэтической легендой историю о народе-скитальце, вынужденном отказаться от языка и нравов своих под давлением обстоятельств. Чаще встречаются противоположные случаи. Однако потому, видимо, энеево племя и покорило мир, что умело решать проблемы не только военными, но и политическими методами.